Те же и Скунс – 2 - Страница 182

182

…Её щеки коснулось сперва тёплое дыхание, потом – длинный влажный язык. Наташа открыла глаза. Злобный-свирепый Степашка стоял рядом с ней и неумело пытался утешить, а грозный-клыкастый Филя, опершись лапами, заглядывал через стол: получается ли у напарника, не надо ли чем помочь?.. Наташа съехала на пол и крепко обняла обоих страшилищ. Здоровенные псы сами прижимались к ней, облизывали её лицо и тихо поскуливали.

Женщина, которую Каролина доверчиво называла тётей, на самом деле никакой тётей ей не являлась. Ветви семьи разошлись ещё при царе, когда старший из братьев Свиридовых выиграл в лотерею домик с яблоневым садом и небольшим участком земли. Несколько лет домик гостеприимно вмещал всю родню и в особенности детей, которых привозили из Питера на необычайно вкусные яблоки. Потом сменилась власть и по-новому расставила приоритеты. Домик отобрали, его владельца (работавшего на Путиловском) объявили чуть ли не помещиком, и младшие братья, до тех пор очень завидовавшие старшему, на всякий случай перестали с ним знаться.

Несколько десятилетий спустя, годы этак в семидесятые, когда революционные страсти начали покрываться сказочным флёром и отходить в область детской литературы, были предприняты некоторые попытки к воссоединению. Однако дальше протокольных визитов вежливости дело не двинулось. Родственное чувство было слишком давно и слишком прочно утрачено.

Квартирные окна светились, но хозяйка дома довольно долго не подходила к двери.

– Кто?.. – не торопясь открывать, наконец спросила она.

– Тётя Жанна, это я, – подалась вперёд Каролина. Женщина неторопливо сняла цепочку, потом отперла замок. Она была облачена в длинный, почти до пяток, тёмный халат и отороченные мехом шлёпанцы. Строгая причёска уложена волосок к волоску, в левой руке – зажжённая сигарета.

– Здравствуйте, – сказал Снегирёв.

Жанна Петровна была отчасти похожа на Каролину. Та же тонкая кость, то же внутреннее изящество, которое большинству людей кажется признаком аристократического происхождения. Она с брезгливым любопытством рассматривала пару, стоявшую на темноватой площадке.

– Ну что? Нагулялась?.. – сказала она затем, обращаясь к «племяннице». – А это кто, спонсор? В своём кафе подцепила?

– Я… – жалко вздрогнув, начала было Каролина, но Снегирёв взял её сзади за локоть:

– Жанна Петровна, если вы не возражаете, Каролина хотела бы забрать свои вещи…

Насколько ему было известно, эти – громко сказано – вещи представляли собой всего-то спортивную сумочку. С немудрёными одёжками и девичьим бельишком. Плюс несколько книг, подобранных, когда в Кронштадте разгребали развалины.

– Так грех возражать, – усмехнулась Жанна Петровна и отступила в прихожую. – Забирайте, пожалуйста. Мне чужого не надо.

За её спиной виден был маленький коридор и часть комнаты. По стенам – книжные шкафы с полными собраниями Достоевского и Толстого (хозяйка была заслуженной учительницей и преподавала в школе русскую литературу с её радениями о душе). Кактусы на подоконнике. Никелированные бомбошки большой старой кровати… В стёклах шкафов отражался экран телевизора, передававшего интеллектуальную игру «Что? Где? Когда?». Каролина в комнате у «тётки» практически не бывала: та прожила почти всю жизнь одна и уединением своим дорожила до крайности. Родственница-квартирантка обитала на кухне, на раскладушке, и к семи утра, когда Жанна Петровна выходила варить себе кофе, раскладушка должна была быть сложена, бельё – брано в кладовку, а кухня – провоетрена…

Каролина расстегнула сапожки и пошла дальше в одних чулках. Снегирёв ограничился тем, что вытер ноги о половичок. Жанна Петровна лишь хмыкнула у него за спиной. Для того, чтобы сделать ему замечание, она была слишком интеллигентна.

– В кухне на видном месте красовалась большая, со вкусом подобранная коллекция расписных ложек. Каролина не ночевала в этом доме уже больше недели, но не подлежало никакому сомнению, что все следы её пребывания исчезли уже в первые сутки отсутствия. Если этим самым следам вообще было позволено здесь возникать…

Каролина взялась было за ручку двери в кладовку.

– Не здесь, – сказала Жанна Петровна. – На балконе.

Каролина и Алексей повернули головы одновременно. Балкон выходил на южную сторону, как раз навстречу господствующим ветрам; снегопады, оттепели и заморозки последних нескольких дней покрыли его плотной грязноватой корой.

Из которой в самом деле торчала потерявшая форму синяяспортивная сумка.

– Когда я её вынесла, было сухо, – пожала плечами Жанна Петровна. – А потом, извини, я про неё просто забыла. И вообще, откуда я знаю? Тебя нет и нет, скажи спасибо, не выбросила…

Что ж, теперь Каролина могла проделать это сама. Причём не расстёгивая. Она не закричала и не заплакала, лишь молча прислонилась к стене. Снегирёв прошёл мимо девушки и открыл балконную дверь. Талый снег неохотно отпустил несчастную сумку.

– Не держите долго открытым, у меня кактусы, – предупредила Жанна Петровна. Затянулась сигаретой и насмешливо улыбнулась Каролине: – Подумаешь!.. Заедете сейчас со спонсором в магазин…

Снегирёв спиной вперёд покинул балкон и стал закрывать дверь. Увы, та упорно не слушалась. Сколько ни дёргал и ни тянул её Алексей, всякий раз дверь насмерть заклинивала, не дойдя до рамы сантиметров этак пяти. В конце концов что-то хрустнуло, и он показал Жанне Петровне поворотную ручку, оставшуюся в руке:

– Извините, уж больно хлипкая оказалась… Как делают, всё на соплях! Ну ничего! Завтра утречком звякнете в жилконтору, придут, всё быстренько сделают…

182